Главный редактор издательства "Фолио": Мы должны работать над продвижением украинской литературы на международном книжном рынке
В разговоре с главным редактором издательства "Фолио" Александром Красовицким мы попытались выяснить, почему в европейских книжных магазинах до сих пор так много российских и так мало украинских книг
Автор - Анна Левченко
- Как вы оцениваете место Украины на издательском рынке Европы?
- Приведу пример. Каждый год в Германии, во Франкфурте, проходит главная книжная выставка. Начиная с 1948 года, туда приезжают все страны, которые имеют национальные стенды, кто-то имеет отдельные стенды издательств, а кто-то - стенды литературных агентов, которые профессионально продают и покупают права. Ежегодно одна из стран бывает гостем выставки. Это отдельная программа, огромные продажи прав и тому подобное. Чтобы стать гостем выставки, страна за несколько лет до события получает от организаторов условия, которые выполнить непросто. На моей памяти за 30 лет Украина трижды выражала желание стать главным гостем выставки. Украинцам называли условия, но страна ни разу не подписалась под этими условиями.
- Это потому, что условия слишком сложные?
- Все относительно. Например, Грузия 10 лет назад стала гостем выставки, создала специальное агентство, которое занималось этим проектом, получила деньги из бюджета на его выполнение и эффективно провела всю необходимую работу. После этого переводы с грузинского языка на другие языки начали довольно существенно расти, и, в конце концов, весь книжный рынок страны перестроился.
- В чем секрет?
- Главным условием, которое ставят организаторы выставки, является продемонстрировать какое-то системное количество переводов на основные языки мира и обязательно - на немецкий и английский. Организаторов больше интересует немецкий, потому что выставка в Германии, а английский потому, что это международный язык. До этой выставки грузинскую литературу мало кто знал. Но Грузия выделила определенные бюджетные средства для поддержки своих переводов в других странах, и эти переводы состоялись. Грузинскую литературу теперь благодаря одной удачной выставке и системной работе знают и покупают права на книги. Грузия стала модной в книгоиздательском мире. Но на самом деле Грузия всего лишь выполнила условия Франкфуртской выставки. Украинцы же, в частности профильные вице-премьер-министры, больше занимаются выделением денег, чем тем, чтобы системно и целевым образом их тратить в течение трех лет. Над этим надо работать, тогда будет нужный результат. Пока же наш результат таков, что Украины на мировой карте издательств нет. Есть отдельные издательства, в частности наше, которые переводят на украинский с разных языков, причем преимущественно не с английского. Это, в частности, благодаря поддержке со стороны тех стран, с языка которых мы переводим. За 35 лет существования нашего издательства мы получали на перевод спонсорские деньги из 42 стран.
- То есть вы переводили с других языков на украинский?
- Да. То есть 42 страны позаботились о том, чтобы заинтересовать нас своими книгами и сделать экономически привлекательным для нас перевод книги их автора на украинский язык.
Украина в последнее время иногда выделяет средства, очень символические, если честно, на издание переводов с украинского языка. Это делает Украинский институт книги. Но поскольку Украина не имеет трехлетнего бюджетного планирования, то эта издательская программа выглядит как издевательство над иностранными издателями, которые не могут сопоставить с ней свое планирование. Она начинается поздно, в этом году впервые она началась в феврале, но обычно это примерно май, а уже в ноябре зарубежный издатель должен огромным количеством бумаг отчитываться об издании книги.
Так в издательском мире не бывает. Книги, права на них покупают сегодня, а выдают быстрее всего, через год, иногда бывает через полтора, иногда - через два, в зависимости от сложности книг. Поэтому ни один честный иностранный издатель в украинскую программу играть не будет.
- Но вы сказали, что какие-то книги на украинские государственные деньги в мире издаются, пусть немного, но они есть?
- Они вещь в себе. Чаще всего, их издают маленькие издатели не из стран первого ряда, которые делают маленький тираж. Эти книги где-то присутствуют на рынке, хотя их присутствие незаметно. Иногда эти книги издают сами украинские издатели или аффилированные с ними структуры. Но всем нужно заниматься профессионально: если мы хотим работать на итальянском/европейском рынке, то должен работать государственный орган, который поддерживает итальянских/европейских издателей, общается с ними, ездит на выставки, работает с ними системно.
Скажем, в этом году я был на главной итальянской книжной выставке в Турине и на международной выставке детской литературы, которая проходит в Италии. На выставке детской литературы был украинский стенд, стенд Украинского института книги и стенд Украинского института МИД. Но я не увидел ни одного системного мероприятия, где бы пропагандировали книги украинских авторов, на которые имеют купить права иностранцы при поддержке украинского государства.
В то же время россияне много лет системно работают с этим. Они имеют государственную структуру, которая называется Институт перевода ("Институт перевода", некоммерческая организация, основная цель которой - продвижение русской литературы в мире - ИФ-У), которая специально занимается продвижением русской литературы за границу. У них есть и другие программы, но эта - главная. И даже сейчас, когда издать русского автора, возможно, в некоторых странах, - это "зашквар", однако россияне находят убедительные слова, чтобы издавать русские книги. Даже если для этого им приходится находить полупрозрачные схемы, чтобы перечислить деньги. В конце концов когда, скажем, я приезжаю в Польшу уже после начала полномасштабного вторжения, то в Варшаве на кассе в книжных магазинах по всему городу вижу книги Марининой (Александра Маринина - российская писательница, автор детективов - ИФ-У), изданные на польском языке. А в выходных данных этих книг указано, что это проекты не только польского издательства, но и российского Института перевода. Поэтому мы видим системную работу россиян, которая не прекращается даже во время полномасштабной войны.
- Украина может предлагать иностранным издательствам готовые переводы, чтобы они только печатали?
- Нет, так не делается. Всегда переводом занимается издательство той страны, где выходит книга. Издательство само ищет переводчика, носителя языка. Мы не можем делать за них их работу. Мы можем давать деньги, общаться с ними, поощрять иностранных издателей приехать на украинские выставки, например, во Львов. Мы можем создать программу популяризации украинских авторов на тех же международных выставках, даже не будучи "главным гостем". Но для этого нужны деньги и, главное, нужны ответственные люди, которые будут работать системно. Недостаточно один раз в год опубликовать объявление, а потом один раз провести заседание экспертного совета, который примет решение по тем несистемным заказам, которые сами поступили. Работать системно означает работать ежедневно. Я видел таких людей в разных странах, и я понимаю, что это должны быть взрослые системные люди, которые имеют опыт работы на книжном рынке, а не менеджеры, которые сегодня занимаются продажами макарон, а завтра - продажами авторских прав на книги.
- То есть в Украине нет государственной структуры, которая могла бы провести такую работу?
- Есть Украинский институт книги, но отсутствие в стране трехлетнего бюджетного планирования делает невозможным вообще существование таких книгоиздательских программ. Книжный рынок системный и медленный. Повсюду в Европе трехлетнее планирование, никто никуда не спешит, поэтому Украина с годовым бюджетом и ограниченным временем для подготовки книги к печати не может быть системным игроком на этом рынке.
- Сколько, условно говоря, денег нужно, чтобы издать одну украинскую книгу за рубежом?
- Это зависит от страны. Если на маленькую страну грант может быть $2-3 тыс., например, для Литвы или Эстонии, то для Британии - $20-25 тыс. в зависимости от того, какая книга. Больший рынок - больший грант.
- А какова позиция по этому поводу украинского бизнеса, который любит поддерживать культурные проекты и быть меценатом?
- Я не помню, чтобы украинский бизнес системно работал бы с переводами на другие языки. Единственный опыт, о котором я знаю, это проекты Фонда Яценюка, который где-то в 2020-м попытался проспонсировать несколько таких переводов. Это было более-менее профессионально, но с началом ковида они вышли из этих проектов.
- То есть что-то было переведено и просто не получилось?
- Нет, получилось. Просто потом они не продолжили эту историю и никто ее не продолжил.
Опять скажу о системности работы.
Мы должны откровенно сказать, что во всем мире много лет Россия спонсировала кафедры словистики, и они постепенно стали кафедрами русистики. Начиная с 2022 года, в значительной части стран все поняли, что нужно изменить акценты и включили в программы украинский язык. Нам, Украине, нужно было поддерживать это, мы должны были направить преподавателей, найти средства на поддержку этих кафедр. Нам открылось окно возможностей, но мы им не воспользовались. Например, в этом году я был в Испании, выступал на факультете словистики в университете Барселоны. Выступал не перед украинцами или россиянами, а перед испанцами. Это были серьезного уровня ученые, деятели культуры, науки. Они рассказали, что в 2022 году исключили из программы русский язык, поставили украинский, обратились к Украине, но не получили никакой поддержки и потеряли деньги. Поэтому в 2023 году они вернули русский язык.
Так вот: там, где существуют кафедры, которые выпускают людей, знающих украинский язык, поддержка государства Украина очень важна. Невозможно создать систему, если ты создаешь только одно звено в цепи. Ты сотрудничаешь с издателями, ты должен обеспечить образование переводчиков, ты должен обеспечить физическое присутствие украинских авторов в этих странах, чтобы с ними пообщались издатели, чтобы они увидели тексты. Ты должен вложиться в рекламные тексты, в выставки, ты должен создать систему. Это собственно то, что сделали россияне. Нам нужно создать альтернативу русской литературе и работать над ее продвижением. Если мы видим в каком-то университете русский язык, то давайте придем и предложим заменить его на украинский. Это пока возможно, потому что иностранные вузы открыты к нам из-за войны, но если потерять время, окно возможностей закроется.
Расскажу историю. Два года назад я зашел в большой книжный магазин в Праге, крупнейший в городе, и увидел, что рядом стоят два шкафа - украинский и русский. На украинском около 50 названий книг, на русском - около 300 названий книг. Я позвал менеджера, попросил найти кого-то из руководителей. Когда руководитель пришел, я ему показал на это и сказал, что это нужно изменить, что нельзя ставить их рядом, что нужно выбросить русские книги. Затем я приехал через год, там уже было те же примерно 50 названий украинских книг и уже примерно 50 названий российских, и российские книги стояли уже в другом разделе, вместе с книгами на других языках. Мне это понравилось. Я приехал в этом году и увидел в разделе "другие языки" примерно 20 русских книг и 20 украинских. Спросил у менеджера, а куда поделились украинские книги? Он ответил, что кто-то раньше поставлял украинские книги, а потом поставщики куда-то исчезли, поэтому этому крупнейшему книжному магазину Праги просто негде брать украинские книги.
- А кто должен был бы обеспечить поставки украинских книг? Издательство или государство, государственное агентство?
- Книги может поставлять и издательство, но если мы говорим об издательстве как бизнесе, то это должен быть бизнес и государство не должно его убивать.
Смотрите: государство установило, что валютная выручка должна возвращаться в страну в течение 90 дней. Это касается и поставки книг, а они на книжном рынке во всем мире поставляются на реализацию. То есть ты вывез их за границу, отдал на реализацию и тебе платят по мере продаж. Поэтому в этом аспекте издательский бизнес вступает в конфликт с законодательством, потому что реализовать весь тираж и вернуть деньги за 90 дней невозможно. Я понимаю государство, которое пытается сделать так, чтобы деньги не вывозились из страны. Но тогда давайте поймем, что так мы закрыли возможность поставлять наши книги зарубежным партнерам.
Есть еще другой аспект, когда издательства или книготорговые фирмы продают украинские книги на украинском языке через почтовые сервисы доставки напрямую зарубежным украинцам. В таком случае получается огромная цена, потому что доставка стоит больше, чем книга.
- Но это же украинские книги на украинском языке для украинцев за рубежом. Это не украинские книги или переводы украинских книг для иностранных читателей и о популяризации украинской литературы речь не идет...
- Да, но это тоже важно, иначе наши люди за рубежом спокойно идут в ближайший книжный магазин и покупают книгу российского издательства. Российских книг полно в зарубежных книжных магазинах, они продаются не только через интернет. И даже если российские книги покупать за рубежом через интернет, то они отправляются из Евросоюза, то есть логистические затраты низкие. То есть мы на европейских рынках сейчас конкурируем с российской книгой за украинского читателя - не за иностранного, а за украинского. И мы эту конкуренцию проигрываем, потому что не можем предоставить те же условия, что российские издательства.
Я предлагал двум последним министрам культуры создать грантовую систему для украинцев, которые откроют магазины в Европе. Можно потратить EUR20-30 тыс. на грант на открытие украинского магазина в Варшаве или Лодзи. Это небольшие деньги, но это должны быть грантовые деньги, которые идут на книжный бизнес. И тогда тот, кто создаст этот бизнес, будет обязан найти книги, оплатить их, привезти, работать, нанять людей. Но так можно сформировать конкурентную среду.
Есть и другой вариант, который я предлагал министрам: если государство не можете найти деньги, хотя я уверен, что их найти несложно, можно сделать для украинских издателей выставки и продажи в крупных городах за рубежом - там, где много украинцев. Кроме согласия, что это хорошая идея, я ничего не услышал в ответ. При профессиональном подходе, когда есть задача вытеснить российскую книгу из сознания зарубежного украинца и побороться за его украинский язык, нужно искать решение, а не говорить, что министерство не должно этим заниматься. Будем откровенными: Министерство культуры и книжная отрасль находятся абсолютно в разных измерениях.
- Если представить, что все в порядке - есть гранты, есть деньги, то, по вашему мнению, что можно было бы предложить иностранному читателю из украинских книг? Условно говоря, Лесю Украинку или, может, что-то новое о войне?
- Прежде всего я предложил бы книги военных авторов, например, книги Валерии Субботиной "Полон" и "Азовсталь". Она единственная, кто написал о российском плену. Я уверен, что на такие книги есть спрос у иностранцев, кто-то уже купил эти книги на английском.
Я уверен, что, среди прочего, мы должны продавать нашу жанровую литературу, нашу фантастику, наши детективы, то есть массовую литературу, которая может завоевывать рынок, если мы имеем в виду рыночные вещи. Мы также должны предлагать романы серьезных украинских авторов, например, Владимира Лиса, на которого точно есть спрос в Восточной Европе.
Но для всего этого нужно сотрудничество с государством. Книжная отрасль во всем мире имеет системную поддержку государств. Сейчас в Украине есть писатели, ученые, издатели, которые готовы создать программу переводов украинской классики и украинской литературы, сделать ее интересной в западном мире. Остается только привлечь государство.