Эксклюзивное интервью директора по продажам ЧАО "Сентравис Продакшн Юкрейн", входящего в холдинг Centravis Ltd., Вячеслава Эркеса агентству "Интерфакс Украина". Вопрос: На сайте компании говорится, что "Сентравис" в сегменте бесшовных нержавеющих труб занимая по объемам продаж 1-е место в СНГ, 4-е место в ЕС и 6-е место в мире с общей долей на уровне 3,8%. По данным "Укртрубопрома", за девять месяцев 2015 года компания сократила производство нержавеющих труб на 11% по сравнению с аналогичным периодом 2014 года - до 14,5 тыс. тонн. Какая причина снижения продаж и, соответственно, производства? Ответ: Объем опустился до 10% за 9 мес. Производство и продажи более-менее коррелируют в среднесрочной перспективе. Есть частично пополнение складских остатков. Мы в производстве могли сделать больше. Поэтому в тоннах по итогам года будет в среднем минус 10%. В денежном отношении будет большее отставание - на 15%, а может и чуть больше в долларовом выражении. В гривневом - мы будем в плюсах. К примеру, в прошлом году мы удвоили гривневую выручку. И в этом году если не удвоили, то она существенно увеличилась. Так как мы 97% продукции продаем за рубеж. И из-за девальвации гривни наша выручка в гривнях растет. Выручка в долларовом выражении падает - это связано с тем, что ужесточилась конкуренция в этом году. Рынок очень сложный. И это связано даже не с ситуацией в Украине. В прошлом году рынки по всему миру были стабильны, а ситуация в Украине была плохая. В этом году к ситуации в Украине добавилась нестабильность ситуации на мировых рынках сырья и металлов. Никель очень сильно упал. Очень сильно ужесточилась конкуренция. Вопрос: Почему так повлияла на доходы цена на никель? Ответ: Наша цена продажи клиенту состоит из двух частей - затрат на переработку, производство. А никель - биржевой товар, у него есть стоимость, мы на нее никак не влияем - такая как есть, мы ее просто транслируем. Нам ее транслируют наши поставщики, а мы транслируем в готовую продукцию. Как правило, все поставщики к биржевой цене прибавляют затраты и это есть цена. С начала года никель упал практически на 80% на Лондонской бирже металлов. И это автоматически привело к тому, что все цены как в закупке сырья у нас, так и в продаже пропорционально опустились - так как большая доля никелевой составляющей, и цена начала падать. Поэтому выручка в долларах будет ниже в этом году, и в первую очередь из-за никеля. Вопрос: Кто ваши основные поставщики металла? Ответ: "Днепроспецсталь" - наши основные партнеры, их доля около 75%. Остальные объемы покупаем в основном в Европе, а также Азии, точнее - в Индии. В Китае мы ничего не покупаем. Вопрос: Почему вы приобретаете металл за рубежом? Разве "Днепроспецсталь" не может удовлетворить ваши потребности? Ответ: Мы рыночно ориентированная компания, и это единственный путь для нашего выживания. То есть, если мы можем найти лучшие условия за границей, мы будем привозить из-за границы. При этом отмечу, что "Днепроспецсталь" - достаточно конкурентная компания и, как правило, с точки зрения условий мы можем с ними идти на компромисс, чтобы получить лучшие условия. Но основная причина, почему мы закупаем за рубежом часть проката - это марки стали, которые они не могут делать. То есть, это не вопрос качества, но есть продукты, которые они не могут делать, либо могут делать, но дорого - а нас интересуют сложные марки стали. Например, никелевые сплавы, где содержание никеля высокое, и "Днепроспецсталь" не всегда предлагает лучшие условия. Они могут делать, но очень дорого, у них получается высокая себестоимость. При этом у нас все стали никельсодержащие, у нас никель в стали - от 6% и выше. Базовая марка - 8% содержания никеля. Но чем большее содержание никеля, тем более сложные продукты. Есть марки, где содержание никеля - 78%. Вопрос: Как меняется ситуация по объемам продаж? Ответ: "Сентравис" в Европе, Америке, а также в Азии продает 75% продукции. В прошлом году продажи очень сильно выросли, несмотря на сложные события в Украине и стремительного падения экономики, в результате чего много металлургов пострадали. Мы же по итогам 2014 года увеличили на 20% объемы продаж. Почему спад в этом году? Повлияло, в первую очередь, резкое падение стоимости нефти. А одна из ключевых отраслей, куда мы продаем бесшовные нержавеющие трубы - это нефтепереработка. Причем мы продаем сложные решения. И это не трубы, по которым прокачивается нефть или газ. Это в основном сегменты, связанные с добычей энергоносителей. Но мы в этом сегменте мало продаем, в основном продажи связаны с перерабатывающим оборудованием. Когда кто-то строит нефтеперерабатывающие заводы, или соответствующие платформы - верхнюю часть платформ, стоящих на шельфе, которые добывают нефть. Но с падением цен на нефть произошло сокращение добычи, и упал спрос. Вообще вся нефтегазовая отрасль делится на три части: добыча, транспортировка и переработка. Так называемые upstream, midstream и downstream. Мы в основном находимся в downstream - это нефтеперерабатывающие заводы, которые делают что-то из нефти, и дальше нефтехимия, химия - то есть, все, что дальше идет по цепочке, когда нефть доставлена и начинает перерабатываться в продукты. В добыче мы не очень "присутствуем". Поэтому мы считали, что не очень пострадаем, так как с точки зрения переработки нефти на самом деле объем бизнеса нефтекомпаний не падал. Наоборот - низкие цены на нефть привели к тому, что снизились цены на продукты, на бензин во всем мире. И потребители, наоборот, начали больше покупать. В этом году бум перевозок, поездок в той же Америке. Люди садятся на машины и путешествуют, ездят. То есть, бензин стал более доступным. Поэтому нефтеперерабатывающие заводы во всем мире загружены. И для нас это плюс. Но проблема в том, что, как правило, это одни и те же компании. Та же Shell, которая и добывает, и перерабатывает нефть. Но когда они столкнулись с такой большой неопределенностью и падением цен на нефть, они начали пересматривать все бюджеты. Они начали задумываться - куда они инвестируют, пересматривать все свои планы. И это привело к тому, что в этом году, практически на полгода, остановились все проекты по развитию новых мощностей. Даже, несмотря на то, что это переработка. И это повлияло на резкое сокращение спроса. Вопрос: Это единственная причина снижения заказов? Ответ: Еще одна причина - это высокая геополитическая неопределенность. Рынок стал более глобальным за последние годы. Например, мы продаем что-то в Сингапуре. Так, в прошлом году продали трубы для печей крекинга в Японию, а Япония поставила продукт в Россию для Татарстана. И такая география в нашем бизнесе очень распространена. То есть, мы продаем в Америке, а потом идет продукция в Китай, собирается оборудование для Австралии. Это сегодняшние реалии. Крайне высокое геополитическое напряжение в этом году, связанное и с Сирией, и украинско-российским конфликтом, и санкциями против России, очень сильно повлияло на спрос, потому что в цепочках начали выпадать целые куски. Например, конечный потребитель в России – "Роснефть", "Газпром" - очень крупные потребители, мы напрямую им туда практически никогда не продавали, но очень много наших труб уходило европейским потребителям, которые делали оборудование и "под ключ" строили заводы в России. В этом году начались санкции, волнения, и это все отразилось на спросе. Спрос существенно снизился. В целом, мы считаем, что, несмотря на то, что наш объем упадет на 10% в тоннах, то мировой рынок в этом году может опуститься на 20-25%. Мы все равно постараемся быть чуть лучше, чем рынок, но по нашим подсчетам, спад нержавеющих бесшовных труб будет не менее 20%. Вопрос: Когда можно ожидать восстановления рынка? Через год, в следующем году? Ответ: Есть два полярных мнения на сегодняшний день. Часть экспертов говорит о том, что это был краткосрочный спад, цены на нефть не могут быть такими и в следующем году будет резкий подъем. Другие говорят, что это структурные изменения и это новая реальность. Мы придерживаемся промежуточного варианта - что подъем постепенный будет, но не в следующем году. Мы считаем, что в следующем году будет высокая флуктуация на рынке, при этом нужно учитывать, что у многих конечных потребителей слишком длинный цикл принятия решений. И если сейчас они почувствуют, что все хорошо, то на самом деле до реализации их проектов пройдет 7-9 месяцев. Поэтому, на наш взгляд, следующий год будет еще достаточно тяжелым с точки зрения рынка. Мы ожидаем восстановления рынка с 2017 года. Если посмотреть статистику, то каждые 30 лет - временной цикл - цены резко падали, и это приводило через 2-3 года к тому, что был колоссальный всплеск цен, причем он превышал, как правило, уровень, с которого они упали. Почему так происходит? Отрасль консервативна, и когда перестают разрабатывать новые месторождения и перестают увеличивать добычу, при том, что спрос не сокращается и развивается альтернативная энергетика, электромобили, но должны пройти десятилетия, чтобы структурно что-то изменилось. Подчеркну - спрос не уменьшается. В какой-то момент происходит обратный процесс и спрос начинает превышать предложения, если не разрабатываются новые месторождения - а существующие месторождения имеют свойство сокращаться. Поэтому, на наш взгляд, через два года - в 2017 году - мы должны увидеть рост. Вопрос: И как это отразится на показателях работы компании? Ответ: В следующем году планируем такой же уровень, как в этом году, хотим просто повторить этот год. Мы в этом году произведем приблизительно 20 тыс. тонн труб - это уровень 2013 года. Он был достаточно стабильным. Но для нас очень успешным был 2014 год - мы очень выросли в Америке - почти в 3 раза, а также увеличили продажи в Азии. И для нас задача сохранить такие объемы или несколько улучшить. Если ситуация на рынке будет лучше - мы сделаем больше и порадуем своих акционеров лучшими результатами. Вопрос: Меняла ли компания стратегию в связи с кризисом и падением спроса на рынках? Ответ: Мы продолжаем следовать разработанной несколько лет назад стратегии. Она заключается в том, чтобы за счет инвестиций было новое современное оборудование, за счет очень гибкого качественного сервиса клиентам предложить более сложные продукты. При этом мы дифференцируемся от китайских предложений, для того чтобы конкурировать с европейцами, с более привлекательной себестоимостью, с более привлекательными ценами, с очень гибким сервисом. В принципе, мы продолжаем следовать этой стратегии. При этом для нас не было шоковой терапией, когда начал закрываться российский рынок. В то время как для многих украинских компаний закрытие российского рынка стало шоком. Но мы начали диверсифицировать поставки на другие рынки в 2005 году - в первую очередь в Европу, потом в Америку. И в 2011 году начали развивать Азию. С начала украинского кризиса мы продавали 75% продукции за пределами страны. Поэтому мы сейчас не делали ничего экстраординарного, но мы стали еще более активно анализировать свои затраты и себестоимость - это неизбежный процесс, в ситуации кризиса. Подчеркну, что в данном случае сочетается мировой кризис и кризис в Украине. Нужно "затянуть пояса". И мы проанализировали ситуацию - что можно делать, как более агрессивно продвигать свою продукцию, что нужно для увеличения продаж на рынках Азии, Ближнего Востока, где мы начали активно развиваться три года назад. Вопрос: Что нужно для успешной работы, в частности, на арабских рынках? Ответ: Чтобы успешно развиваться на этих рынках, ключевым моментом является сертификация. У тебя должен быть одобрен конечный продукт, ты должен быть включен в лист одобрения продукции. При этом мы не продаем конечным потребителям - мы для них слишком далекий продукт, для таких потребителей, как Shell. Они покупают завод "под ключ", под реализацию. У них есть своя инжиниринговая компания, которая делает это. А уже инжиниринговая компания привлекает фабрикаторов. Мы продаем фабрикаторам, заводам, которые делают "куски" оборудования. Инжиниринговая компания собирает это воедино и продает. То есть, цепочка длинная, и чтобы участвовать в этом, мы должны быть в листе одобренных поставщиков от конечного потребителя. Вопрос: Какие инструменты вы использовали для входа на рынки Ближнего Востока? Ответ: По Ближнему Востоку мы начали работу три года назад. Начали с того, что мы подобрали партнеров, с которыми начали длинный путь получения одобрения. Мы полтора года получали одобрение, например, в ОАЭ - в госкомпании ADNOC - это нефтяная компания Абу-Даби. И только в апреле этого года мы получили одобрение и начали продавать. То есть, изначально мы пересмотрели затраты и более активно начали смотреть, где можно использовать то, что уже есть, и чего нам не хватает. И когда увидели, что нескольких одобрений нам еще не хватает, мы начали с удвоенным усилием работать. Мы всегда активно этим занимаемся, но мы видим, что если пройти еще несколько шагов, мы можем более активно получать заказы на более сложный продукт. Мы фокусируемся на специальные продукты: на тонкостенные трубы, которых не так много на рынке. Это для того, чтобы бороться с негативными трендами. Вопрос: Какие рынки для вашей компании являются традиционными, какие рынки перспективные? Ответ: Традиционные - четыре зарубежных и свой - украинский. Из зарубежных я отметил бы рынок России и Таможенного Союза - Россия, Беларусь и Казахстан. Несмотря на то, что доля этих рынков уменьшалась в последние годы, мы снижали объемы в поставках, но увеличивали производство и пытались продавать, развивая другие рынки. В тоннаже мы в основном не падали. Допустим, если взять Россию, то мы по-прежнему считаем для себя этот рынок родным и ключевым для компании. Мы с него начинали, еще в советское время были взаимосвязи с НПТЗ (Никопольский Пивденнотрубный завод - ИФ). Подчеркну, мы - лидер рынка СНГ, это единственное производство такого класса в СНГ, которое специализируется на бесшовных нержавеющих трубах. Больше подобного производства нет, которое заточено только на бесшовные нержавеющие трубы методом интрузии. Это уникальное предприятие. Поэтому мы считаем, что российский рынок - наш родной, который нужно защищать, туда нужно продавать. Рынок очень сложный, его заполняют китайские трубы, и все его участники теряют от этого. Мы же продаем высококачественную продукцию, в частности, "Росатому", для новых электростанций. Вопрос: А какой рынок ключевой по объемам? Ответ: Рынок №1 по объему, который является приоритетным и перспективным - европейский. Мы продаем более 50% в Европу, а ключевые страны - Германия, Италия, Бенилюкс, Англия, Польша, Чехия. У нас там есть ряд офисов. Этот рынок стал для нас ключевым и будет таковым в дальнейшем. Еще два ключевых и перспективных рынка - Америка и Азия. В Америке наш офис присутствует с 2008 года, а в 2013-2014 гг. мы почти утроили объем и продолжаем расти: считаем необходимым удвоить-утроить объемы в ближайшие два-три года. У нас есть потенциал, за эти годы мы наработали практически все сертификации, получили одобрения конечных потребителей, которые необходимы. Рынок Азии - туда мы относим и Ближний Восток, и Юго-Восточную Азию - также ключевой, но пока еще не с точки зрения объемов: в прошлом году мы там продали около 10%, в этом году немногим меньше - около 8%. Но это самый перспективный рынок вместе с Америкой. Особенно рынки Сингапура, Малайзии и Ближнего Востока: ОАЭ, Катар, Кувейт, Саудовская Аравия. После снятия санкций очень перспективным рынком является Иран. Вопрос: Хотелось бы коснуться особенностей работы на рынках арабских стран. Как туда вышли? Ответ: Прежде всего, необходимо получить одобрение конечных потребителей. Эта процедура достаточно прозрачна и одобрение потребителей по всему миру более-менее одинаково - заполняешь опросные листы, отправляешь, тебя рассматривают. После этого происходит презентация, затем - поездка на завод, аудит предприятия. После этого предоставляешь финансовую информацию, насколько ты стабилен финансово. И, наконец, происходит одобрение. Завершить процесс, как правило, получается редко - это крайне длительная, сложная бюрократическая процедура. Но этот процесс, бесспорно, нужно начинать, нужно подключать сюда агентов, которых ты выбираешь. Во многих странах это можно сделать только с участием местных компаний. На Ближнем Востоке, как правило, не можешь даже начать процедуру, не имея местного представителя, который тебя представляет, минимальный срок - от трех месяцев до года. В некоторых случаях процедура одобрения занимает 4-5 лет. Но мы над этим работаем, отправляем документы, проводим переговоры, привлекает посольства Украины в этих странах. Мы пытаемся всеми силами убедить поставщика, что мы надежный, честный поставщик. Вопрос: Ситуация на востоке Украины как-то отразилась на этом процессе? Ответ: В прошлом году в связи с военными действиями в Украине очень многие иностранные компании заморозили поездки для своих сотрудников. Мы столкнулись с очень большим прессингом, так как у нас в работе находится около 30 сертификаций и одобрений. У нас целый отдел, который занимается только получением одобрений в новых списках потребителей, подготовкой документов, аудитов и пр. Мы начали привлекать независимые инспекции, чтобы убеждать, что у нас все в порядке, что Днепропетровская область спокойная. И мы прилагаем крайне большие усилия, чтобы убедить партнеров и подтолкнуть к поездкам к нам. Вопрос: Вы участвуете в ADIPEC - крупнейшей нефтегазовой выставке на Ближнем Востоке. Насколько ОАЭ интересный для вас регион? Ответ: Мы два года участвовали в выставке со своим стендом, а до этого принимали участие как посетители. В прошлом году начали участвовать со стендом, в том числе провели презентацию бренда. И с 1 января 2016 года там открываем офис - у нас постоянно будет находиться представитель, чтобы улучшить, усилить качество обслуживания клиентов. При этом пока компания окончательно не определилась, где именно будет располагаться офис - в Абу-Даби или в Дубаи. Вообще, ОАЭ - один из регионов мира, где не упали ни активность, ни спрос. Они по-прежнему добывают, наращивают добычу, несмотря на то, что цена нефти скатилась. Это регион с сильным спросом на трубы, но и большими требованиями к этой продукции из-за жары, песка, повышенного уровня хлоридов в воде. И они стараются выбрать лучшее, поэтому жесткие требования. Но если ты доказал, что можешь делать такую продукцию, то у тебя покупают. В этом году "Сентравис" намерен продать в ОАЭ 1% всего объема производимой продукции. В целом на Ближнем Востоке - более 200 тонн. А в 2016 году план продаж ожидается на уровне около 700 тонн. Вопрос: А как оцениваете украинский рынок? Какова доля компании на нем? Ответ: Украина - это домашний рынок. К сожалению, наверное, мы единственные в мире, из крупных компаний, у кого практически нет внутреннего рынка. При этом наши конкуренты имеют внутренний рынок. Но это для нас был и минус, и плюс - это помогло нам развиваться, так как мы всегда старались отличаться сервисом, гибкостью. У нас все было заточено под то, чтобы найти клиентов где-то за рубежом. Украина - совсем небольшой рынок. Докризисно мы оценивали его в 4 тыс. тонн в год, продавали около 1700 тонн. Объем упал в 2014 году вдвое, до 700 тонн. Все это из-за кризиса, падения экономики встало. Внутреннее потребление упало драматически. Но, надеюсь, Украина начнет оживляться. Доля наших продаж на украинском рынке - 3-4%, тогда как ранее реализовывали до 8%. При этом мы продаем для генерации электроэнергии, атомных, гидро- и теплостанций, для машиностроительных предприятий. В частности, нашу долю на рынке Украины бесшовных нержавеющих труб я оцениваю в 40-45%. Одна из причин сокращения нашей доли - китайский импорт. Несмотря на проведение антидемпингового расследования, когда была введена пошлина в размере 40%, половину украинского рынка занимает Китай - дешевая китайская продукция проникает на рынок. Мы рассчитывали, что после антидемпингового расследования объем снизится. Однако это расследование глобально не очень повлияло на ситуацию. Серый китайский импорт продолжает поступать на рынок. Вопрос: А какие расследования проводятся в отношении продукции вашей компании? Россия единственная, кто пытается ограничить поставки ваших труб на рынок? Ответ: Россия уже год ведет антидемпинговое расследование. Но это такой перманентный процесс - мы из одного расследования переходим в другое расследование. Они постоянно пытаются ограничить украинских производителей. Где-то они успешно срабатывают. Так, несколько лет назад они ввели пошлину в России - сначала 19%, потом 9,9%, но не менее $1500/тонна. Последние несколько лет пошлина была заменена квотой, действие которой закончилась в ноябре прошлого года. Последний год мы завозим в РФ трубы без квоты и без пошлины. Но как только квотные ограничения закончились, россияне сразу же инициировали новое расследование в конце прошлого года. И оно длится весь год. Мы активно в нем участвуем: на наш взгляд, лучший способ защищаться в этом расследовании - активно участвовать в нем. Мы полностью открываем всю информацию - нашу себестоимость, наши цены, все. Мы не видим вообще никаких, даже близко, намеков на то, что у нас каким-то образом может быть демпинговая маржа. На наш взгляд, наша цена дороже, чем у российских производителей. В первую очередь потому, что мы потеряли простые продукты на рынке и продаем очень сложные вещи. Но расследование продолжается. Других расследований нет, по крайней мере, на ключевых рынках. Но мы понимаем, что для нас это потенциальная угроза и здесь нельзя баловаться, и мы никогда не демпинговали ни на одном рынке. Отмечу, что на рынках есть два вида поставщиков. Скажем, азиатские поставщики поставляют неодобренные товары. А есть одобренные поставщики, которые входят в списки одобренных поставщиков тех или иных компаний, и так далее. Разница в ценах между обеими категориями поставщиков достигает 50%. Мы не имеем шансов каким-то образом участвовать в корзинке неодобренных поставщиков, даже если бы хотели. Поэтому наша стратегия всегда была таковой: цены такие же, как у европейских или японских поставщиков. Разница в цене может быть 1-2-3%, но, как правило, мы не можем себе позволить демпинговать - у нас другая стратегия развития. Не демпинг. Вопрос: А как с европейским рынком? Вас там ограничивают? Ответ: Европа проводит различные расследования, мы активно мониторим это, стараемся ни в коем случае не снижать цены, продавать по европейским ценам на европейском рынке. Вообще, существуют нетарифные ограничения, которые мешают продавать. К примеру, развитые страны Азии, такие как Корея, Малайзия, Сингапур и другие, объединяются, подписывают договора на уровне правительств об отсутствии коррупции. И часто госзакупки проводятся с требованием, чтобы поставщики были из стран, подписавших этот договор. Украина не подписала, соответственно, мы не можем участвовать. Или, например, страны после II мировой войны подписали соглашение о сотрудничестве и о том, что поставки по госконтрактам могут идти только из стран-участников так называемого Западного блока. Потом этот список расширялся, но в Америке очень многие тендеры, связанные с "Боингом", другими компаниями, проходят с требованием - только из этого списка стран. Украина же к договору не присоединилась, и мы не можем участвовать в поставках. Вопрос: Как вы сотрудничаете с МИД и другими министерствами с учетом работы на внешних рынках? Ответ: Мы сейчас активно пытаемся работать с МИДом. Мы их подталкиваем к подписанию международных договоров - это та минимальная помощь, которая поможет украинским компаниям работать на внешних рынках без ограничений. Это позволит поставщикам реально продавать. Причем от этого страдаем не только мы, - я уверен, испытывают проблемы и та же "Днепроспецсталь", и группа "Метинвест". Ведь многие компании, выходя на американский и европейский рынки, сталкиваются с рядом ограничений, особенно в госзакупках. И в договоре по противодействию коррупции Украина пока как ассоциированный член - они не подписали, но это без толку. Вопрос: Как оцениваете инвестиционный климат в Украине? Ответ: Инвестиционный климат плохой. Это мое субъективное мнение. В настоящее время все или происходит очень медленно, или вообще не происходит. И мы отпугиваем инвесторов. В прошлом году это было обусловлено боевыми действиями - иностранцы очень боялись приезжать. И мы приложили максимум усилий, жили в самолетах, летали, убеждали клиентов, мол, не бойтесь, приезжайте. Заказывали на свои деньги независимые инспекции. Чего только не делали, чтобы показать, что у нас безопасно. Мы говорили нашим посольствам - запустите какую-то кампанию, чтобы люди могли посмотреть и убедиться, что в стране безопасно, что можно приезжать. Хотя, конечно, сложно говорить о безопасности, когда идет война. Но, по крайней мере, есть области, где можно спокойно работать и пребывать. Но в дипломатических структурах все идет медленно. Плюс к тому - выборы. Вопрос: Но вы чувствуете поддержку госструктур, или она полностью отсутствует? Ответ: Поддержка очень слабая. Хотя есть некоторые подвижки в МИДе, в том числе ротации в посольствах. Появился некоторый фокус со стороны МИДа на посольства, что они должны поддерживать компании, бизнес. На мой взгляд, действительно стало лучше, как минимум, появился хоть какой-то фокус. В некоторых странах нам реально пытаются помогать, тот же Олег Шамшур во Франции. Мы обращаемся, нам пытаются помочь. Видна активность нашего посольства в Норвегии. В Америке тоже я обращался к предыдущему нашему послу, и они пытались как-то помогать. Но в целом Украина очень далека от поддержки бизнеса и этому уделяется очень мало внимания. Вопрос: Ваша компания сталкивается с проблемой возмещения НДС? Ответ: Проблема налицо. Не будет нормального бизнеса, если не будет возмещения НДС. С одной стороны, рынки очень слабые, ситуация на рынках крайне сложная, присутствуют политические риски. Никто не хочет давать деньги, платить авансы и т.д. С Украиной боятся работать, Украину боятся как огня - по совокупности факторов. И политические проблемы, и негативные информационные поводы - задержали, поймали, арестовали. Это все очень негативно действует. Мы говорим о необходимости появления украинского канала, который может на Запад транслировать новости с позитивной точки зрения. Это системная работа, и это все может помочь вывести ситуацию, как минимум, в ноль, тогда как она сейчас в глубоком минусе. И в этом плане еще присутствует проблематика с НДС. Полагаю, должен быть практический конкретный экшн-план. Вопрос: Сколько компания инвестировала в производство? Ответ: С 2006 года мы инвестировали около $150 млн. При этом часть оборудования уникальная: к примеру, приобретен интрузивный пресс с усилием (давлением - ИФ) 4400 тонн - это самый современный и лучший пресс в Европе. И таких прессов – два-три в мире. Мы активно инвестировали и продолжаем инвестировать в прокатные станы, в дополнительный сервис, в порезку труб. Инвестиции не прекращались ни в прошлом году, ни в этом. Мы приостановили некоторые проекты, но все равно инвестиционный процесс идет, несмотря на неблагоприятную конъюнктуру на рынках и сложности с привлечением кредитов. Компания продолжает инвестиции за счет собственных средств. Сейчас мы не инвестируем в наращивание мощностей, а также в другие направления. Cейчас запускаем проект по уникальным котельным трубам, которые выпускают два-три производителя в мире. Они применяются при строительстве тепловых электростанций, работающих на угле, при очень высоких температурах. Соответственно, нужны специальные трубы, которые могут выдержать коррозию и обладать длительной жаропрочностью. Также продолжаем инвестировать в снижение себестоимости и повышение эффективности, в повышение производительности, продолжаются инвестиции в автоматизацию производства. Вопрос: Ваши взаимоотношения с ЕБРР, который вошел в акционерный капитал компании? Ответ: Европейский банк реконструкции и развития принял участие в развитии компании, является акционером "Сентрависа", вложившим в него средства, а также нашим кредитором. Мы привлекли синдицированный кредит, во главе этого синдиката стоял ЕБРР. И сейчас мы развиваемся на полученные ранее средства в виде кредита, акционерного капитала - это наш оборотный капитал. Для новых проектов новые кредиты мы не привлекаем из-за того, что в последние несколько лет не можем привлечь деньги, как и большинство компаний в Украине. Наша стратегия заключается в том, чтобы посредством инвестиций закупать современное оборудование, посредством гибкого качественного сервиса предлагать клиентам сложные продукты, дифференцироваться от китайских предложений, конкурировать с европейцами, при этом с более привлекательной себестоимостью, с более привлекательными ценами, с очень гибким сервисом.