Когда из "хат скраю" вырастут украинские "зубы дракона"

Наталья Алюшина, Глава Национального агентства Украины по вопросам государственной службы

 

История знает разный опыт развития, в частности, в условиях восстановления стран после военных или техногенных  опустошений. Природу таких процессов анализировали турецкий экономист Дарон Ведьмоглу и британский ученый Джеймс Робинсон – авторы культовой книги "Почему нации приходят в упадок? Происхождение власти, богатства и нищеты".

Их исследование убеждает, что уровень развития государства не определяется географией, природными богатствами или культурными особенностями нации. Наличие углеводородов не является залогом процветания. Газ имеют и Норвегия, и Нигерия с РФ...

Экономическое развитие прежде всего зависит от действенности политических и экономических механизмов, соблюдения принципа верховенства права, привлечения в государственные институты мотивированных граждан. Эти факторы позволяют странам и нациям даже в критических условиях уверенно идти к процветанию. Яркий пример – разделение в 1953 году Кореи на Южную и Северную. Первая сегодня – 12 экономика мира, вторая – раскладка ларька с испорченным товаром.

Успешные нации даже во времена кризиса демонстрируют предпосылки успеха. Главная – осознание ими важности действенных государственных институтов. В таких условиях происходили трансформации в Японии, Южной Корее и Вьетнаме, которые привели там к экономическому и социальному расцвету.

В 20 веке Япония несколько раз лежала в руинах, но каждый раз находила силы подняться. В 1923-м сокрушительное землетрясение унесло жизни 100 тысяч жителей Токио и Йокогамы. Было уничтожено 370 тысяч домов, вся инженерная и социальная инфраструктура этого наиболее развитого региона страны. Но японцы объединились вокруг правильных ценностей и отстроили страну.

Завершение Второй Мировой войны японцы встретили с руинами Токио, Хиросимы, Окинавы, других городов. Потери достигали 2,5 млн человек и половину довоенного ВВП. Но общество нашло мотивацию к сплочению и восстановлению. В частности, благодаря тысячам военных, вернувшихся домой с мечтой восстановить государство.

Война между Севером и Югом Вьетнама продолжалась десять лет. Погибли 2 млн человек, была уничтожена инфраструктура, заминированы и отравлены огромные территории. До начала реформ в 1986-м 70% населения пребывало за чертой бедности. Уже 30 лет спустя страна демонстрировала самые высокие показатели роста в регионе, а уровень бедности снизился до 5%.

Упомянутые случаи, несмотря на разные времена и условия, объединяют осознание обществами этих стран важности роли государственных институтов. В каждом случае это ожидание мотивировало власть направлять усилия в общих интересах, создавать благоприятные условия для обновления и справедливо распределять социальные блага. Взаимное доверие обеспечивало синергию развития и становилось фундаментом успеха каждой из этих наций.

В данном аспекте упомянутые исторические периоды и нынешние события в Украине имеют заметные отличия. Они, к сожалению, свидетельствуют о нашей уязвимости в достижении успеха. В Украине с советских времен, инерционно, сформировано скептическое представление о роли государственных институтов. В значительной степени оно базируется на советском толковании мема о "хате скраю".

Естественно, война изменила отношение людей к власти. Особенно на уровне местного самоуправления, где массово проявляется лидерство. Но, несмотря на это, обществу до сих пор легче "заходят" темы "увольнения чиновников" и "урезание их аппетитов". И гораздо труднее воспринимаются более сложные тезисы, например, о влиянии реформы системы оплаты труда госслужащих на устойчивость страны.

Нам не хватает фактора доверия к государству, ставшему в Корее и Японии драйвером успеха. Это ограничивает уровень нашего общественного взаимодействия. Лишает гражданский и государственный секторы возможностей действовать в рамках общих стратегий. Стране не хватает социального диалога и гражданского лидерства для формирования и достижения целей государственной политики. В частности, из-за слабой интеграции общественного актива в государственные институты.

Для институциональной устойчивости государства важно находить и готовить квалифицированные кадры. Но и этого мало, чтобы быть действительно успешной европейской страной. Нужно предъявлять более амбициозные требования. Вводить не только квалификационные, но и ценностные критерии отбора. Один из таких, наверное, ключевой – добропорядочность.

Для нашего общества это понятие в некоторой степени является новацией, хотя для европейских стран это привычная практика. К примеру, в Нидерландах еще в 2006-м учредили Бюро обеспечения этики и добропорядочности в сфере государственного управления в статусе структурного подразделения МВД. Его цель – реализовать среди всех органов госуправления всеобъемлющую стратегию.

Мне приятно, что с каждым годом ценности добропорядочного поведения разделяют все больше моих коллег. В прошлом году в опросе НАДС почти 60% госслужащих отметили, что с начала полномасштабной войны в обществе вырос запрос на добропорядочное поведение и нулевое отношение к коррупции. Уже несколько лет добропорядочность занимает третье место среди ценностей, которые выбирают для себя государственные служащие (44%).

Часто общаюсь с коллегами и ощущаю, как люди искренне осознают важность собственной добропорядочности. Для них это прежде всего – направленность на защиту интересов государства, недопустимость преимуществ частного интереса над общественным, достойное поведение, соответствие образа жизни полученным доходам.

В прошлом году впервые состоялась серьезная экспертная дискуссия во время Форума по добропорядочности в рамках Ришелье-форума публичной службы. Эта наша дискуссионная площадка и дальше будет открыта для диалога относительно ценностей добропорядочности и привлечения в Украину соответствующих международных практик. Также в НАГС проводят информационную кампанию и реализуют стратегию коммуникации совместно с другими органами, в частности, с НАПК. Наши инициативы поддерживаются международными партнерами, в частности, проектом "Содействие добропорядочности в публичном секторе" (USAID), Центром по вопросам добропорядочности в оборонном секторе при Министерстве обороны Норвегии, директоратом публичного управления ОЭСР.

Я убеждена, что для общества нужна такая просветительская деятельность с учетом ожидаемого возобновления конкурсов на должности государственной службы. Война обостряет запрос на общественную справедливость. Люди хотят видеть в своих публичных служащих две ценностные составляющие: "добро" и "честь". Так что добропорядочность – это норма и требование времени. Именно таких кандидатов пытаемся привлекать в Резерв восстановления. Не гонимся за цифрами. Для нас качество весомее количества.

Мы выполним поставленную задачу и сформируем сильный кадровый резерв, который обеспечит потребности освобожденных территорий. Но важнее другое. Нужно продемонстрировать гражданам запрос государства на мировоззренческую очистку. Чтобы интегрировать гражданскую инициативу в государственные институты, формировать взаимное доверие и активировать общественное взаимодействие. Тогда люди перестанут чувствовать себя чужими в своей стране.

Верю, что все вместе мы обустроим разбросанные где попало "хаты скраю" в единую укрепленную линию мировоззренческой обороны. Это будут самые мощные из всех возможных "зубы дракона". Непреодолимые для внешнего врага и недостижимые для внутреннего уныния. Такая страна будет непобедимой.